[Richan]

выполнил заявку, внезапно.

фэндом: Реборн
автор: Rikarin
бета: Shark Blade
пейринг: Тсуна|Мукуро
жанр: джен
рейтинг: G
размер: 1362 слова
дисклейм: трава Амано, писульки мои Х)
по этой заявке
от автора: целую неделю он жрал мне мозг Х)

чейтать

Зачем мы поехали через этот перевал,… - в который раз пробормотал Тсуна, запахивая поплотнее теплое пальто, которое он успел схватить с вешалки, когда Рёхей буквально выволок его из номера отеля в маленьком швейцарском городке Мартиньи. Из длинной, бессвязной речи Хранителя Солнца молодой Вонгола уяснил только то, что должен как можно скорее попасть обратно в Италию.
- Мукуро отвезет тебя в Аосту, там вас встретит Гокудера и доставит в Рим, а мы с Хибари зачистим все здесь и догоним позже. – Лицо Сасагавы было настолько серьезным, что Тсуна не стал задавать лишних вопросов и послушно залез в машину, за рулем которой сидел Рокудо.
- Не беспокойся, Тсунаеши-кун, доставлю в лучшем виде, - протянул Хранитель Тумана со своей всегдашней, подначивающей ухмылкой, до того привычной, что Савада даже поверил. Ему и в голову не пришло спросить, почему они не воспользовались личным самолетом, на котором прилетели в Мартиньи, и вместо этого ехали на машине через закрытый на зимний сезон перевал.
Машина шла уверенным ровным ходом, раскидывая комья снега из-под мощных колес. Тсуна обеспокоено посматривал на небо – темные тучи заставляли нервничать.
- Буран будет, наверное… - рассеянно бросил Мукуро, включая дворники – начавшийся мелкий снег здорово ухудшал видимость. Пришлось снизить скорость: на этой дороге не было заграждений. Одно неверное движение - и ты полетишь в пропасть вместе с машиной.
Глаза ныли от напряжения, рассмотреть что-то в белесой завесе накрывший большой Сен-Бернар, было совершенно невозможно. Вообще-то дорога была полтора месяца как закрыта – в этот период погода здесь не допускала человеческого присутствия – но деваться было некуда, да и шансов скрыться от погони, которая наверняка уже неслась по их следам, было больше.
- Мда, только его нам и не хватало, – Тсуна подышал на руки – обогреватель в машине умер, наверное, еще при сходе с конвейера. – С такой то развалюхой… - Мукуро кинул несколько обиженный взгляд в зеркало и снова уставился вперед.
- Это же Черри, – мягко сказал он. Тсуна, разбиравшийся в машинах так же хорошо, как в математических формулах, предпочел промолчать, дабы не опозориться совсем. Некоторое время они ехали молча, снег за окном становился все крупнее и налипал на стекла комьями, тишина, нарушаемая только рычанием двигателя, давила. Отвлекать Мукуро разговорами Савада не решался и сидел тихо, нахохлившись, как большой воробей. Снегопад усилился и скорее походил на кару небесную, чем на природное явление, даже темно-серое небо скрылось за непроглядной белой завесой, постоянно менявший направление ветер то и дело швырял липкие комья снега в лобовое стекло – дворники едва справлялись. Огибая очередной холм, машина начала кренится набок. Отчаянно выворачивая руль, Мукуро попытался вернуться на дорогу, но тщетно – потеряв равновесие, машина кубарем скатилась по склону холма.
Тсуна так и не понял, в какой момент машина сорвалась в кювет и покатилась вниз, небо и земля много раз поменялись местами, прежде чем всё наконец остановилось. Наступила тишина, нарушаемая только порывистым гулом ветра.
Несколько секунд Савада, кажется, даже не дышал, в чувство его привела медленно нарастающая саднящая боль в виске. Резко выдохнув, парень судорожно вобрал в легкие воздух – немедленно заныла грудина.
- М..Мукуро? Что… - Савада поморщился – похоже, он прикусил язык. Тишина в ответ заставила испуганно повернуть голову в сторону водительского места – Рокудо безвольно обмяк в кресле, удерживаемый ремнем безопасности, уронив голову на грудь.
- Мукуро? – Тсуна вытянул шею, пытаясь понять, дышит ли тот, лихорадочно нашаривая пряжку своего ремня безопасности. Однако железка погнулась и расстегиваться напрочь отказывалась; кое-как вывернувшись, Тсуна придвинулся к недвижному иллюзионисту, сорвал с руки перчатку и торопливо коснулся его шеи негнущимися от волнения и шока пальцами. Пульс был. Неровный, неуверенный, но был. Облегченно выдохнув, Тсуна на пару секунд прислонился лбом к плечу Рокудо: голова кружилась, жутко тошнило и хотелось спать. В следующий момент накрыла волна ужаса – а что делать то теперь? Лобовое стекло, украшенное крупным следом от удара о камень, было наглухо залеплено снегом, остальные были не в лучшем состоянии. Судя по звукам, доносившимся снаружи, буран только набирал силу, а значит, пока нет никакой возможности покинуть машину.
- Мукуро, очнись! – попытки растрясти иллюзиониста ни к чему не привели, с бледного лица Рокудо, казалось, ушла последняя краска, придавая ему еще большую схожесть с трупом. Дотронувшись до щеки Хранителя Тумана, Тсуна с ужасом обнаружил, что тот даже холодней, чем собственные руки.
«Надо что-то делать», - настойчивая мысль пойманной птицей билась в саднящих висках, заставляя лихорадочно шарить непослушными руками в карманах, ища телефон. Разбитый дисплей сообщил, что связи с миром нет и, мигнув разряженной батарейкой, погас. Несколько секунд Савада потрясенно смотрел на него – ну конечно, ведь накануне он звонил маме, а потом просто не успел поставить злополучный аппарат на зарядку! Мысленно извинившись перед Рокудо, Тсуна пошарил в карманах его плаща, однако, кроме пустого бумажника и пары смятых бумажек ничего там не нашел. Обыск карманов узких кожаных штанов оказался более плодотворен, явив свету сотовый, который, впрочем, так же сообщил, что связи с миром нет. Зато на нем была полная зарядка, и это давало надежду – может быть, когда буран утихнет, удастся поймать сеть. Осталось только дождаться конца бурана. Сколько длится буран в горах? Может быть два часа, или три, или больше? Тсуна не знал.
В машине было холодно и, казалось, становилось все холоднее. Поиски кнопки включения отопления ничего не дали – видимо в машинах этой модели они не были предусмотрены. Помянув про себя конструкторов недобрым словом, Савада снова посмотрел на Мукуро, надо было привести его в чувство. Похлопывание по щекам, отчаянные попытки растрясти иллюзиониста не возымели никакого эффекта. Прощупав в очередной раз пульс, Тсуна с ужасом обнаружил, что тот стал еще слабее, а через минуту и вовсе затих. Такого ужаса Савада еще не испытывал в своей жизни. Буквально выдрав ремень безопасности, он уложил бессознательного парня на кресла и дрожащими пальцами принялся расстегивать рубашку на его груди, вырвав пару пуговиц с тканью. В эту минуту он возблагодарил небеса за то, что Гокудера таскал его с собой на курсы первой помощи и, хотя большую часть занятий Тсуна благополучно проспал, самое первое, где рассказывалось о том, как делается искусственное дыхание, он все же прослушал. На счастье Савады, Рокудо лежал с приоткрытым ртом. Упершись ладонями крест накрест на сердце иллюзиониста, парень наклонился вперед и, поколебавшись с сотую долю секунды, принялся делать искусственное дыхание. Однако первый же вдох в рот Мукуро вернулся слабым дуновением из его носа. Застонав про себя, Савада зажал ноздри Рокудо двумя пальцами и вдохнул в него порцию кислорода, сразу же делая массаж сердца. Минут пять не было никаких результатов, и Тсуна уже не мог прогнать мысль, что иллюзионист мертв.
«Ну же, Мукуро» - как же не хватало еще одной пары рук! – «Ну же, дыши, черт бы тебя побрал,…хотя… о, боже, кому я это говорю!» - губы предательски дрогнули. – «Черт тебя дери, черт тебя дери! Ты нужен Вонголе! Слышишь?» - Казалось, что сейчас и собственное сердце оборвется. – «Ты… мне нужен…». Отчаявшись, Тсуна упал головой на грудь хранителя и в этот момент тот закашлялся, судорожно сжимая пальцы в кожаных перчатках.
- Мукуро! – иллюзионист дышал, но в сознание приходить, похоже, не собирался, его тело сотрясала крупная дрожь. Сорвав с себя пальто, Тсуна укрыл им Рокудо, озираясь в поисках еще чего-нибудь, подходящего на роль одеяла. Однако если не считать пары автомобильных журналов, больше ничего не нашлось. Обняв Рокудо поверх пальто, Савада затих, борясь с подступающей сонливостью. Взгляд, бессмысленно блуждавший по видимой части машины, наткнулся на выпавшую из кармана пальто варежку, подобрав ее, Тсуна выпрямился, мысли сменили направление.
«Может ли Пламя Посмертной Воли греть, как обычное пламя?» - молодой Вонгола отдал бы полжизни за утвердительный ответ, потому что в коробочке, которую Тсуна носил в заднем кармане, оставалась всего одна таблетка. Дрожащими от холода руками парень вытряхнул её на ладонь и очень долго рассматривал. Если сейчас использовать её, может быть, удастся согреться, но тогда, если враги их догонят, не факт, что удастся выстоять. Бросив взгляд на бессознательного Мукуро, Тсуна проглотил таблетку. Была не была. Взметнулось привычное, рыжеватое пламя, внутри разливалось приятное тепло, руки из мертвенно-синих стали нормального, человеческого цвета. Обняв иллюзиониста снова, Тсуна пожалел, что не умеет молиться. Сейчас, похоже, это было единственным, что оставалось делать, закрыв глаза - он попросту отрубился.
Резко вынырнув из глубин забытья, Савада судорожно вдохнул холодный воздух, взгляд лихорадочно заметался по окружающему пространству. Чья-то ладонь легла на голову, успокаивающе поглаживая, зарываясь пальцами в густые, каштановые вихры.
- Успокойся, Тсунаеши-кун – мягкий голос заставил подскочить. Мукуро пришел в себя и теперь лежал, с мягкой полуулыбкой глядя на испуганного парня.
- М..Мукуро! – несколько секунд Тсуна во все глаза таращился на хранителя, прежде чем податься вперед и со всех сил обнять его.
- Мнн… - только и выдал растерянный иллюзионист.
Ветер за стенами машины потихоньку стихал и сотовый Мукуро показал первое, неуверенное деление на шкале сигнала.